Итак, продолжение; не столь стёбное, как первая часть, но всё-таки.

***
…шасси на посадку. Ночь; небольшой аэропорт на окраине, мокрая посадочная полоса; осторожней, осторожней; груз – яблоки из Испании.

   Впрочем, не только яблоки. Среди ящиков безмятежно, с яблочным черенком, застрявшим меж треугольных, как у акулы, зубов, спал вконец объевшийся бог смерти Рюук.

***
    Так весело Рюук не проводил время даже в Испании, в яблоневых садах. Проснувшись, он поприсутствовал на разгрузке, где узнал от грузчиков много новых слов и способов применения злосчастных яблок. Потом грузовики с яблоками отправились на консервный завод, точнее, на склад; подпрыгивая в кузове на ящиках, Рюук сожалел только об одном – что не догадался раньше дать тетради смерти пинка, выписав себе тем самым билет в этот замечательный мир.

    На складе, впрочем, было слишком холодно, и теплолюбивый шинигами полетел на экскурсию по заводу. Насмотревшись на различные конструкции, едва не угодив под сокоотжимный пресс и наконец утомившись, Рюук впорхнул в чей-то кабинет, расположился на столе и вознамерился отдохнуть. По небольшому захламленному помещению бегал туда-сюда молодой человек в костюме; время от времени он то хватался за голову, то возносил руки к потолку, то простирал их к большому яркому календарю над столом. С календаря обворожительно улыбалась блондинка с хвостиками.

- Миса-Миса! Дай же мне вдохновения! Если я не придумаю символа фирмы до вечера… босс меня убьёт! Или по крайней мере выгонит вон, а назад в полицию меня не возьмут. Что мне делать, Миса-Миса?!..

   Не обращая особого внимания на эти вопли, Рюук вытащил из кармана бумажку, смастерил кривоватый веер и принялся с удовольствием нагонять себе сквозняк. Кондиционера у незадачливого дизайнера не было и в помине, а жарища стояла страшная – в отличие от склада. Собственно, Рюук уже собрался переместиться обратно, подальше от духоты и дизайнерских криков, как вдруг случилось непредвиденное. Страдалец в очередной раз взмахнул руками и задел Рюуков веер.

   Несколько долгих секунд человек и шинигами смотрели друг на друга. Потом изумлённое лицо дизайнера начало расплываться в восторженной улыбке; и наоборот, при виде такой реакции интерес Рюука медленно сменялся недоумением.

Молодой человек смотрел на бога смерти с искренним восхищением.

   - Как удачно!! Вы прямо то, что мне нужно!

От такого заявления Рюук едва не упал со стола.

   - Вас как звать? Шинигами Рюук? Очень приятно! Мацуда Тота, я дизайнер-оформитель компании «ТрансЭппл», а заодно заведую рекламой! Компания у нас совсем небольшая, на рынке мы недавно, надо осваиваться, а у нас даже товарного  знака нет, и мне ничего в голову не лезет… Вы просто находка, какой типаж! Вот если бы вы согласились… правда можно? Правда?!
Урраааа!..

Рюук только недоумённо таращил глаза.

***
  …- Лааайт!!

   Щелчок замка, крип открываемой двери.

  - Ты что в темноте сидишь, глаза испортишь… Вот, это яблочный компот – соседи принесли.
  - Спасибо. Ладно, я буду заниматься.

Снова щелчок замка.

  - Расслабиться не дадут… - буркнул Ягами Лайт, ногой задвигая под кровать журнал. – Опять уроки. На первом курсе так много не задавали. Ну да ладно… компот… компот – это хорошо…

   Он взялся за крышку, взглянул на банку и замер.

  …- Лаайтик! – донёсся из коридора голосок Саю. – Ты же мне поможешь сделать матема… ты чего?

   Брат сидел за столом, обхватив руками голову, и неотрывно глядел на банку с компотом.

  - Понимаешь, Саю… Я никак не могу понять, где я это уже видел.

   На этикетке было изображено существо, чёрное, пучеглазое и зубастое. В лапках существо держало большое красное яблоко, а собственно компот назывался «Яблочки Рюука».

   От напряжённых раздумий лучший студент Японии, никогда не сталкивавшийся с дежа вю, утратил сон и проспал в институт.

***
   Далеко-далеко, почти на другом краю света, начиналась зима. Снег валил крупными хлопьями, и за высокими окнами выла настоящая метель. Из белой мглы долетали отзвуки колоколов, чистые и высокие. Вечерняя служба. Будто в ответ улыбалась со стены Богоматерь.

  - Снег идёт.
  - Ага.
  - Холодно, наверно.
  - Ага. Давай в шахматы?

   Человек у окна вздохнул и дёрнул чёрную шторку, отгородив тёплую комнату от темноты и стужи внешнего мира. Его товарищ уже вытащил с полки коробку с шахматами и теперь разбирал фигурки по цветам.

   - А я «Аналитика» закончил, я говорил? – сообщил он, тщетно пытаясь спрятать гордость в голосе.
   - Говорил. Наконец-то отцепился от своей приставки…
   - Только вчера… - к гордости в голосе примешалась досада. – А ведь вам здорово бы пригодилась эта программа, когда вы этого японского стервеца ловили, который бизнес решил поправить и конкурентов мочил…
   - Хигучи? Да, наверно. Ничего, я… мы всё равно сугой. Да и Миками ему спуску не даст ни за какие деньги.
   - Говори по-английски, нахватался словечек! Миками?
   - Прокурор, ему передали дело Хигучи. Самый справедливый! А где второй белый конь, у тебя?
   - Нет.

   Обе головы одновременно повернулись в угол. Потом тот, что искал коня, прошёл через комнату и опустился на корточки перед белой фигуркой, бесшумно переставляющей по ковру игрушечных зверей.

   - Ниар, - попросил он. – Отдай, пожалуйста. Мы сыграем, и бери хоть всех.

   Мальчик в белой пижаме поднял глаза. Несколько секунд он смотрел на просившего, потом улыбнулся и вытащил шахматного конька из коробки с игрушками – найдя его не глядя, мгновенно и безошибочно.

   - Спасибо.
   - Болит ожог? – неожиданно спросил Ниар.
   - Нет почти… - улыбка получилась кривой из-за ожогового пятна в пол-лица. – Глаз цел остался, и на том спасибо. Кто ж знал, что Хигучи такой умный окажется. Этого не учёл бы даже Мэттов «Аналитик», наверное. А ожог… Роджер говорит, это не навсегда.

   - Мэлло, давай сюда коня!

   Тот вскочил.

   - А кстати, что сказал вам Эль по поводу этого дела, когда вышел из пси… клиники? – поинтересовался Мэтт,  наводя порядок в рядах белых.
   - Сказал, что мы отлично справились в его отсутствие. И что преемника выбирать он не будет, потому что, видите ли, вдвоём мы даже умнее его, и работать нам и впредь придётся в паре.
   -Я не против, - донеслось из угла.

   Мэлло поудобней уселся в кресле и зашуршал фольгой, разворачивая шоколадку.

   - Да я, в принципе, тоже, - сказал он. – Ходи. Белые всегда ходят первыми.

***
   На верхнем этаже одной из лучших гостиниц Токио спал, поджав озябшие босые ноги, лучший в мире детектив. Ему снились церковные витражи, снег и далёкие колокола. Кто-то вздохнул рядом, тяжело и печально; это не вписывалось в сон, Эль вздрогнул и проснулся.

   Он вылез из кресла и подошёл к открытому окну. Внизу сверкал огромный город; это было даже красиво, но от неонового блеска и сияющих потоков машин Элю ещё сильней захотелось в Англию – в тот единственный дом, который он мог считать родным.

   - Мне грустно, - сказал Эль вслух.
   - Мне тоже, - сказал кто-то совсем рядом и вздохнул. Эль отскочил и обернулся.

   На карнизе, свесив тощие ноги, сидел изумлённый Рюук. Он не ожидал увидеть на такой высотище, да ещё ночью, знакомое лицо – мало того, ещё и видящее в свою очередь его самого.

   - А, это ты, - сказал Эль с тоской. – Опять в психушку, да? Двух лет не прошло, и опять заново…
   - Да не глюк я! – рассердился Рюук.
   - А кто?

    И Рюук рассказал всё с самого начала. Эль сидел на подоконнике, блестя из темноты глазами; а бог смерти, увлекшись, жестикулировал, изображая Мацуду, корчил рожи, пытаясь точно описать Мисины игрушки и один раз даже сверзился вниз, пытаясь повторить свой исторический пинок. Впрочем, он тут же вернулся обратно и приземлился на карниз, выжидательно глядя на Эля.

   У того, разумеется, язык чесался от вопросов. Но прежде всего Эль спросил:

   - А почему тебе грустно?
   Рюук в очередной раз вздохнул.
   - Яблоки надоели…
   - Что?
   - Яблоки, говорю, осточертели, видеть их не могу. А так хочется вкусного!

    Эль протянул Рюуку грушу. Бог смерти осторожно надкусил плод, и оранжевые глаза восторженно вспыхнули.

Название: Постмортем или Зачем человеку крылья
Автор: Эль live
Рейтинг: любой возраст
Жанр: форменная мыльная опера!
Персонажи: все, и даже больше...
Предупреждения: это прямо не фик, а один сплошной спойлер. Не досмотревшим/не дочитавшим не рекомендую.
Статус: закончен. Вроде бы.
От автора: кающийся Лайт, Рюук с ведром, привидения и сборная солянка всех и вся.

О! Заглянул в тему про сетевой этикет и вспомнил. Герои не мои. Мир не мой. Ничего не моё, всё Ооба-Обатинское.
Заглянул в ту же тему ещё раз. Официально заявляю: крадите на здоровье, буду только рад. Хотите, ставьте копирайт. не хотите - ну и ладно!

…Больно и холодно. Скоро солнце сядет и будет, наверное, ещё холодней. Ничего. Сейчас вот только заберусь на эту лестницу, и всё будет… всё будет…
   Почему-то Лайту казалось очень важным вскарабкаться на лестницу повыше. Отчаяние убивало его не меньше, чем потеря крови, а эти ступеньки служили хотя бы достижимой целью. Хоть что-то. Не бог. Не нового мира. Не победил. Но вот ещё одна, и ещё, и ещё… Сейчас отдохну, и пойдём дальше. Последние солнечные лучи сквозь ржавое кружево стен, и пылинки в них, и веки тяжелеют; я отдохну, и всё будет хорошо, одолеем лестницу... Только вот очень холодно, и неудобно, проклятые ступени скользкие от крови и врезаются в поясницу, больно, больно…
   - Больно, - сказал Лайт и открыл глаза.

   Боль и холод уходили из тела. Мир вдруг исказился – как будто в разбитой стеклянной картинке сдвинули кусочки. Лайт моргнул, и «кусочки» встали на свои места. Вот только боли больше не было, спать не хотелось и острые ступеньки не причиняли неудобств.
   «Я умер», - подумал Лайт совершенно спокойно. Он уже пришёл в себя, если так можно выразиться о мёртвом, и вспоминать встречу с Ниаром было досадно. Лайт  поморщился («психовать было ни к чему… ну да сделанного не воротишь!») и вспомнил, что ему вообще-то полагается переселение в мир иной («Значит, скоро прилетит Рюук. Больше забирать меня некому»).
   Однако Рюук не прилетал. Вместо этого из сумрака, сгущающегося в путанице балок, вышел Эль. Лайт обеспокоено завозился на лестнице.

   - Привет, Ягами-кун, - сказал Эль как ни в чём ни бывало и протянул своему убийце руку, чтобы помочь встать. Лайта кольнула мгновенная оторопь – вспомнилась всякая книжно-киношная страшилочная дурь про живых мертвецов с их ледяной кожей. Ладонь Эля оказалась едва тёплая, сухая, с обгрызенными на больших пальцах ногтями – совершенно обычная. Правда, вставая, Лайт как бы ненароком дотянулся до запястья и пульса не нашёл, чему, впрочем, не удивился.

   - Привет, Рюдзаки, - ответил Лайт, машинально поправляя одежду. Крови и дыр, кстати, на ней заметно не было. – Ты, наверное, за мной? Видишь ли, мне не светят ни ад, ни рай. Я даже издалека, наверно, посмотреть на них не могу…

   - Я знаю. Зато я могу и уже там был.

   Лайт, до этого ехидно улыбавшийся, поднял брови.

   - Для рая на мне слишком много чужих смертей и горя. Для ада я слишком много натерпелся сам. – Эль слегка улыбнулся. – Я правда пришёл за тобой, Лайт-кун. Принёс тебе кое-что от Хранителей.
   Лайт с нетерпением наблюдал, как Рюдзаки, извернувшись, тащит что-то из заднего кармана; «что-то» звякнуло, и на левой руке бывшего Киры появилось очень знакомое украшение.

   - Э! Ты что делаешь!!.. – взвыл Лайт и шарахнулся назад, споткнулся о ступеньку и уселся, неловко вытянув руку с «браслетом» перед собой. Щёлкнул второй замок.

   - Это чтобы мы не разлетались далеко друг от друга, - пояснил Эль, копаясь во втором кармане. Показались какие-то перья, Эль почти повернулся спиной – и Лайт увидел.

   - У тебя что… крылья?! – наручники были моментально забыты.

   - Да, и у тебя тоже будут… а, вот она. Помялась, ну да ладно. Держи, она теперь твоя.

   Эль держал за уголки чёрную тетрадку с белыми буквами на обложке.

   Лайт обалдело смотрел на знакомую надпись «Death note». Потом осторожно, словно боясь, что тетрадь исчезнет, взял её, подержал на ладони, открыл… и тут же захлопнул и завертел головой по сторонам.
   - А где бог смерти?
   - Ты и есть бог смерти, Лайт-кун.
   - ?!?
   - Ты же хотел создать новый мир, верно? Теперь у тебя будет такая возможность. Мы вместе попытаемся создать новый мир, без несправедливости и зла…
   - Кто это «мы»? Мы с тобой? Объясни, я ничего не по…
   - Сейчас объясню. Пойдём пока назад, к остальным. Там сейчас собирается очень интересная компания. По дороге всё расскажу.

   Они вышли наружу, под алое закатное небо. Лайт слегка удивился, почему его до сих пор не нашли, но тут внутри помещения послышались знакомые голоса. Лайт поморщился и зашагал быстрее, обгоняя Эля; ему не хотелось видеть, как понесут тело. Длинная цепь позвякивала и раскачивалась. Лайт подобрал её и несколько раз обмотал запястье, чтоб не мешала.

   - Мы все слишком долго якшались с тетрадями и шинигами и слишком близко подобрались к тайнам жизни и смерти, чтобы просто взять и уйти в мир иной, - продолжил Эль. – Теперь, чтобы уйти, каждый из нас должен отработать своё предназначение. Для каждого это – качество, определяющее личность. Вот ты, Лайт-кун – справедливое возмездие, Кира. Теперь у тебя есть не только сила, но и право карать преступников. А я буду выбирать их вместе с тобой и остановлю тебя, если ты слишком увлечёшься; считай, что я – совесть Киры.

   - Откуда… с чего ты это взял?!

   - Я же говорю, Хранители так сказали. Они в большинстве вобщем-то поддерживают твои идеи, но и меня тоже.
   
   - А кто ещё…

   - Сейчас сам увидишь. Мы пришли.

   Дверь так и осталась открытой. Айзава и Моги уже вернулись и тихо переговаривались с Джеванни и Лестером. Девушка невидяще смотрела в угол; там лежало что-то большое и бесформенное, замотанное с промокшие плащи. Ниар вертел в руках маску Эля.

   Над Ниаром стоял Мэлло.

   Он казался гораздо более материальным и живым, чем его вечный соперник. Сжатые губы, дрожащие ноздри;  глаза, сверкающие, как камни; обожжённое лицо; рука в перчатке, сжавшаяся в кулак. Чуть в стороне стоял второй, в полосатой кофте – Лайт видел его впервые. На полосатом была изорванная пулями и окровавленная меховая безрукавка; он не обращал ни на кого внимания, уткнувшись в электронную игру («Призрак тетриса!» - подумал Лайт и хмыкнул про себя). Вот он, не отрываясь от своей игрушки, потянул Мэлло за цепочку на ремне; тот зло дёрнул головой (волосы мотнулись, и по стенам вроде бы пробежали блики) и что-то прошипел. Лайт разобрал «…всё равно он когда-нибудь ошибётся!» и повернулся к Элю.
   
- Мэлло, - сказал Эль, пристально глядя на маску в руках Ниара. – Страсть. Он умер правильно, как должен был. Вернулся в пламя, которое всегда у него внутри; теперь он будет зажигать его в чужих душах. А чтобы больше никто не спалил сам себя, рядом всегда будет Мэтт; он пойдёт за Мэлло хоть к Энме на рога, не то что строить новый мир.

- А что за качество у Мэтта? – спросил Лайт, уже зная ответ.
- Что? А… верность.

Мэлло тем временем услышал голоса и поднял голову. Ярость на его лице сменилась тоской и болью (вот что значит «на лбу написано!» - отметил про себя Лайт). Не отрывая взгляда от Эля, Мэлло подошёл к нему и остановился; руки в перчатках заметно дрожали. За ним, как привязанный, последовал Мэтт. На Лайта ни один из них даже не посмотрел.

- Я не смог отомстить за тебя… - выговорил наконец Мэлло.
- Вы отомстили, - ответил Эль. – Спасибо вам обоим. Жаль, я могу сделать для вас только это. Ну хоть так…

   Лайт сначала не понял, в чём дело. Потом глаза Мэлло расширились, он схватился за щёку, и Лайт увидел, как на глазах исчезает страшный ожог; алые пятна на безрукавке Мэтта бледнели, исчезая, кровавая дорожка ползла по подбородку вверх… Мэлло открыл рот, но тут из стены напротив шагнул кто-то высокий, и все взгляды обратились на него.

На неё.

- Мисора Наоми-сама, - почтительно произнёс Эль. – Утешение.

Мисора Наоми остановилась около Мацуды. Тот судорожно всхлипывал, раскачиваясь, и не реагировал на попытки заговорить с ним. Вот и сейчас Айзава сидел перед ним на корточках и пытался добиться хоть какой-то реакции. Мацуда невидяще смотрел мимо него.

Девушка положила руку на плечо убийцы Киры. Всхлипывания сделались реже; вот Мацуда повёл глазами…

- Теперь он понимает, что застрелил опасного преступника, который, возможно, в противном случае перебил бы их всех, и больше не будет переживать настолько сильно… - прокомментировал Эль.

Лайт скривился. Опасный преступник!.. Но тут из-за его спины послышались странные звуки, не то скрип, не то щелчки; бывший Кира обернулся…

В тёмном углу смеялся Эль, прижимая к лицу пальцы, испачканные красным.

Лайт отшатнулся и налетел на своего напарника. Вот же он, они связаны цепью – а там кто?! Эль-второй вышел из темноты, по-прежнему смеясь, и оказалось, что они просто похожи - и вдобавок на вид этот был явно и безоговорочно безумен.

- Так значит, ты и есть Кира?.. – деланно-восторженным тоном прошептал сумасшедший. У Лайта по спине пробежал холодок от этого голоса.

- А… пришёл посмотреть на своего избавителя, - с неудовольствием сказал настоящий Эль, складывая руки на груди. – Его зовут Бейонд Бёсдей… или ещё Рюдзаки. Мы с ним старые знакомые; ты убил его одним из первых и тем самым оказал ему большую услугу. Видишь ли, он сошёл с ума в камере. От скуки. И продолжал мучиться ещё сильней…

Бейонд захихикал. В следующее мгновение он уже стоял вплотную к Лайту; не успел тот среагировать, как безумец мазнул его по щеке - «спасибо тебе!» - и исчез.

Лайт оторопело стёр с кожи следы пальцев. Если обоняние не изменяло ему, это был клубничный джем.

   Теперь все смотрели на него. Мисора Наоми сокрушённо качала головой, Мэлло сжал губы, Мэтт почти равнодушно разглядывал наручники. А из стен выходили всё новые призраки – Эль едва успевал называть их: «Мэри Кенвуд, Изворотливость. Тьерри Морелло, Обаяние. Укита-сан, Осторожность. Намикава Рейдзи, Сдержанность. Такада Киёми, Покорность. Рэй Пенбер, Доверие…»

   Новый Мир смотрел на Киру глазами мёртвых людей.

   - Простите меня, - сам для себя неожиданно сказал Лайт. – Я хотел не этого. Не такой ценой.
   - Молодец, Ягами-кун, - прошептал сбоку Эль. – А теперь оглянись.

   Над плечами Лайта, шурша, разворачивались чёрные крылья.

   - А вот теперь пора. – Эль направился к выходу, по привычке не глядя потащив Лайта за собой. – Полно дел. Тем более сюда идёт…

   Свет снаружи стал ярко-золотым. Это спускалась вниз Амане Миса, ангел в чёрных кружевах, сияющая и прелестная. Лайт мигом оказался на краю и взмахнул новоприобретёнными крыльями, на этот раз потащив за собой Эля.

   - Что ж ты сразу не сказал, - хмуро выговаривал Элю новый бог Справедливости, пока тот барахтался в воздухе, стабилизируя полёт. – Она теперь кто?
   - Любовь, - удивлённо покосился на него Эль. – Бескорыстная любовь. Кстати, я кое-что забыл. Ручки-то у тебя нет.

   Решили спуститься вниз и позаимствовать ручку («Ну вот, новый мир начали строить с мелкой кражи!») в супермаркете.

   За стеклом одной из кафешек Лайту почудилось что-то знакомое. За столиком сидели двое: высоченная худая девица, одетая в белое и сильно накрашенная, и парень с повязкой на глазу. Руки и лицо у парня были исполосованы тонкими, но заметными шрамами.

   - Рюдзаки! – Лайт не мог поверить глазам. – Это что… это же…
   - А ты как думал, куда уходят шинигами после смерти? Мы прикоснулись к их миру и стали богами. Они прикоснулись к нашему, и теперь они люди.
   - Рэм, - прошептал Лайт. – А это, наверно, тот бог смерти, погибший за Мису.
   - Джелоус. Ну да. На тебе ручку, полетели.

   …Наверху, конечно, было светлей. Гасли последние лиловые облака, в недосягаемой вышине зажигались первые звёзды. Бархатно-чёрные крылья бесшумно взмывали и опадали у Лайта за спиной.

   - Рюдзаки, а почему у тебя белые крылья, а у меня чёрные?
   Эль поднял глаза.
   - Кстати, а ТЫ  ничего не забыл?
   - Точно!.. Почему там, на дамбе, не было моего отца?
   - Ягами-сан не такой, как все, - медленно ответил Эль. – Он единственный сохранил себя и не поддался влиянию Тетради. Ему разрешили отдохнуть. Он будет наблюдать за тобой и ждать тебя в посмертии…
   
«Папа, - горько подумал Лайт, вдруг ощутив прилив тоски по отцу. – Ты же видишь, я хотел лишь справедливости для всех…»

   Эль засмеялся. Лайт непонимающе поглядел на него и сильней взмахнул крыльями. Белыми, как нетронутая бумага. В лунном свете они казались серебристыми; только раз по ним прошла угловатая тень, но Бог и его Совесть этого не заметили.

   Тень принадлежала Рюуку. Он сидел на месяце и болтал ногами, рискуя растерять свою модную обувь. Шинигами  держал ведёрко и щётку;  в качестве наказания его определили чистить ночное светило, но Рюук, конечно, отлынивал. В данный момент он как раз придумывал, чем бы развлечь себя на этот раз.

Название: Какое коварство!
Автор: Эль live
Рейтинг: любой возраст
Жанр: всего понемножку
Персонажи: пока что Мэлло, Мэтт и Такада.
Предупреждения: спойлер! Это вывернутые мной наизнанку события нежно ненавидимой всем фэндомом тридцать пятой серии.
Статус: не закончен. Завтра продолжение выложу
От автора: ...а вот за то, что не закончен - гомен!

...Глаза – зеркало души. Это известно всем. Однако в отношении Мэлло это было скорее зеркало злобы; Мэтт это знал и всегда безошибочно определял настроение своего приятеля. Глаза Мэлло, обычно бледно-зелёные, начинали разгораться в зависимости от степени его раздражения - однако сейчас было слишком темно. Мэтт понимал, что ему не разглядеть цвета радужки, и даже не стал снимать очки. Впрочем, всё было ясно и так.

Пальцы в тонкой коже дорогущей перчатки нашарили пульт; тот жалобно треснул утопленной до упора кнопкой «mute». Красавица брюнетка на экране телевизора мигом замолчала, продолжая, впрочем, жизнерадостно улыбаться и шевелить губами.

- Такада Киёми, значит, - процедил Мэлло. – Голос Киры. Мне это надоело.

Мэтт полез в карман за зажигалкой. Сигареты лежали на столе перед ним. Здесь же была и  шоколадка в непотревоженной обёртке. Хуже приметы Мэтт не помнил.

- Мы её поймаем, - сообщил Мэлло, глядя в немой экран, - и она расскажет нам о Кире. Она мне всё расскажет. – Мэлло повернулся к Мэтту. – Вот слушай, что мы сделаем…

Мэтт закурил. Из темноты на него смотрели два фосфорически-зелёных огонька.

***
… «Много чёрных машинок гоняет одну красную, - усмехнулся про себя Мэтт. – Какое коварство».
   Машина вылетела на площадь. Здесь Мэтт рассчитывал юркнуть в одну из многочисленных улочек; однако вместо избавительного простора для движения «похитителя» ждали всё те же чёрные машинки.

   «Сколько же у неё охранников?..»

- Человек в красном автомобиле, медленно откройте дверь и выходите с поднятыми руками!

   Стекло около места водителя неспешно поехало вниз. Все взгляды охраны, все стволы их пистолетов были направлены в этот проём. Наружу выскользнула рука в длинной перчатке; охранники напряглись, но оружия в ней не оказалось. Между тем перчатка сложила известную фигуру, символизирующую категорический отказ и дальнее эротическое путешествие, и в тот же миг Мэтт дал по газам, резко выкручивая руль.

Загрохотали выстрелы. Красную машину бросило на толпу заинтересовавшегося разборкой народа. Народ с воплями шарахнулся по сторонам, как куры, увидевшие в родном загоне хорька.

- «Кармагеддон», блин. Не столбы, отойдёте, - буркнул Мэтт, перекидывая сигарету из одного угла рта в другой и заворачивая наконец в вожделенный переулок. – А эти голубчики пока загрузятся в свои гробовозки… Стреляйте, стреляйте, ага. Дурак я, что ли – по Мэлловым делам ездить на машине без брони...

***
   - Снимай всю одежду, - приказал Мэлло, ногой пододвигая к Такаде картонную коробку из-под шоколада. – Потом можешь взять одеяло.

- Всю? – робко уточнила Такада.
- Всю, - подтвердил Мэлло. – Я же сказал, одеяло дам. Потом.

Такада отвернулась и начала расстёгивать плащ. Руки дрожали и не слушались; похититель угрюмо молчал.

- Ты не мог бы передать мне одеяло, прежде чем я…
- Щас!! – рявкнул Мэлло, да так, что Такада присела. – Мало ли, что у тебя там!
- Не буду, - прошелестела Такада-«голос Киры», крепко прижимая руки к груди. – Не…

Мэлло шагнул к ней. В ложбинку поясницы упёрлось холодное железо; свободной от оружия рукой Мэлло теребил застёжку бюстгальтера, вполголоса эту застёжку костеря. Такада судорожно нашарила заветный листок, потянула краешек – и в этот момент Мэлло с очередным «ксо!» сломал застёжку в пальцах.

На пол со стуком свалился карандаш. Мэлло на всякий случай прижал его ногой и заметил, как пленница что-то комкает в кулаке.

- Давай. - Мэлло протянул руку, и, будь тут его знакомый шинигами Сидо – он бы испугался бешеного ещё раз. – Так. Ага. Бумажка! Я уже такую видел… листы в линейку, и качество… - Мэлло расправил смятый листок и поднял его к свету. – И водяные знаки такие же – яблоки. Ты знала, что бумага из Тетради мечена водяными знаками?..

***

Изредка грузовик потряхивало. «Наверное, совсем по бездорожью едем», - с тоской думала Такада. Одеяло было тонкое, и её знобило. Немного затекли связанные руки. Зато повязка на глазах была мягкая, удобная, насколько может быть удобным это варварское приспособление. Бормотал телевизор.

- …пока не дали результатов. Полиция делает всё возможное и обещает в кратчайшие сроки вернуть похищенную. Что касается личности одного из нападавших, то…
На экране возник изрешеченный пулями капот. Мэлло скосился в телевизор и выключил его.

Дальше ехали в тишине. Сквозь рёв двигателя, шорох гравия и прочие «дорожные» звуки Такада различила едва слышный шёпот. Она напрягла слух до предела, придвинулась как можно ближе к своему похитителю, но по-прежнему не могла разобрать слов.
Голос двигателя изменился, грузовик развернулся и остановился. Такада расслышала «…Пресвятая Богородица, молись за нас, грешных…», хлопнула дверь, и мир поехал в сторону; тяжело ориентироваться с завязанными глазами, когда тебя волоком вытаскивают из машины. Мэлло поставил пленницу на землю, придерживая за плечи – её шатало, как пьяную. Что-то упало перед Такадой, дважды стукнув о землю, и Мэлло опустился на корточки.

- Обувайся. Дальше пойдём пешком. Тут недалеко у меня спрятана ещё одна машина.

   Балансируя, цепляясь за машину и руку в перчатке, Такада кое-как запихнула босые ноги в сапожки. Идти поначалу было просто невозможно: невидимый мир вокруг крутился, как юла, а земля выворачивалась из-под ног. Однако метров через десять-пятнадцать окружающая среда успокоилась,  девушка пошла уверенней и даже попыталась разговорить своего поводыря.

- Куда ты меня ведёшь?

- Ты любишь огонь? – ни с того ни с сего спросил Мэлло.

Такада, никак не ожидавшая подобного ответа, неопределённо пошевелила закутанными в одеяло плечами.

- А я люблю. – Это прозвучало почти ласково, и тут за спинами Мэлло и Такады громыхнул взрыв. Такада от неожиданности выпустила руку похитителя и упала на колени; Мэлло потянул её за кисти, заставляя встать.

- Сегодня погиб мой друг, - голос Мэлло звучал странно спокойно на фоне отдалённого рёва пламени. – Это ему вместо прощания.

Он смотрел, как крест старой часовни обнимают языки огня; горячий ветер принёс хлопья сажи, ноздри Такады дрожали – она чуяла дым. Думать о том, сколько именно взрывчатки было в грузовике, очень не хотелось.

   По ту сторону огненной стены завизжали тормоза. Огонь отражался в распахнутых глазах Иде и Айзавы.
   
- Такада!..

За их спинами улыбался Ягами Лайт.

Название: О том, как встретились два одиночества
Автор: Эль live
Рейтинг: любой возраст
Жанр: всего понемножку, хотя в целом больше стёб.
Персонажи: Мэлло, Мэтт и Такада, Лайт, Миками и все задействованные в последней серии, да ещё бригада врачей впридачу.
Предупреждения: спойлер! На этот раз наизнанку была вывернута последняя серия.
Статус: закончен. Ну, почти.
От автора: ...как обычно!

***

- Миками! Сколько времени прошло с тех пор, как ты записал имена?
- …тридцать шесть, тридцать семь, тридцать восемь, тридцать девять… Сорок!
- Ниар, это моя победа! – возвестил Ягами Лайт.

   Никто, разумеется, не умер.

- Что такое? – забеспокоились Кира и его первый помощник.
   
   - Так, уже хорошо… - прошептал Мэлло, пихая Мэтта в бок локтём. – Пока всё гладко.
   - И врачи тут? – спросил Мэтт и отчаянно заскрёб переносицу, чтобы, не приведи боги, не чихнуть. Чихать хотелось ужасно – за «Жёлтым ящиком» никто особо не смотрел, и на верхнем участке лестницы всё было засыпано ржавой пылью. Мешки, за которыми засели охотники за Кирой, тоже чистотой не блистали.
   - А как же, все тут. Всё-таки мало ли, вдруг Кира правда псих, на людей кидаться начнёт…
   - Тссс!!

   - …Ягами Лайт, ты – Кира! – донёсся снизу высокий торжествующий голос.

   Лайт на мгновение призадумался, посмотрел на Миками, на Ниара, взмахнул руками и пошёл вприсядку.
   - Ками!!! – взвыл дурным голосом несчастный прокурор.
   - Бригаду из психушки зовите, быстро… - Айзава шагнул к Джеванни. – А то как бы чего не вышло. Там разберёмся, кто Кира, кто не Кира – да Лайт, считай, признался.
   - Тетрадь Миками я изменил, а настоящую заменил целиком! – Ниар честно пытался перекричать Лайта, исполняющего что-то вроде японских частушек, и причитающего Миками. – я всё понял, когда увидел шинигами!
   - Кто это тут увидел шинигами? – В дверях возникли санитары и добродушного вида толстый врач-психиатр. Он переводил взгляд с Миками на Ниара, а с Ниара на Лайта.
   - Я вам всё объясню позже! – возвысил голос Ниар. – Хватайте их!
   
Лайт прошёлся колесом. Миками упал на колени и пополз, стеная и плача, за своим божеством. Санитары кинулись ловить обоих.
   
   - Так кто тут видит то, чего не надо?  - переспросил ошарашенный доктор.
   - Смотрите сами! Идите сюда и прикоснитесь к тетради! – повелительно произнёс Ниар, протягивая Тетрадь Смерти доктору.
   
Тот послушно коснулся чёрной обложки и выжидательно посмотрел на Ниара. Сбоку Лайт очень убедительно зарычал и, судя по всему, кого-то укусил. Раздался визг.

- Вон он! Стоит около балки, - Ниар указал на Рюука снятой маской. – Видите?

Психиатр посмотрел на него как-то странно.

Тут отбивать у неверных своего бога кинулся Миками. Завязалась драка, постепенно высочившаяся наружу; клубок сражающихся распался только у медицинского  фургона. Санитары во главе со светилом японской судебной психиатрии торопливо запихали орущую и отчаянно сопротивляющуюся добычу («Раз улитка, два улитка вверх по Фудзи поползла!» - «Каааами!!» - «Идиоты, отпустите!» - «Каааами!!» - «вышел Кира погулять, будет Кира убивать!» - «Каааами!!» - «Лестер! Джеванни! Айзава-сан!.. Пустите немедленно, идиоты!» - «Каааами!!») и уехали.

Команда СПК и растерянные полицейские вернулись в «Жёлтый ящик». Мацуда был совершенно не в себе, хватался за пистолет и слабым голосом обещал убить предателя Лайта; Иде, Моги и Айзава утешали его, как могли.
- Ниар, их увезли! Предлагаю поехать следом и назначить дополнительную охрану… Ниар! Где ты? – Лестер растерянно заозирался по сторонам. Сверху донеслось сдавленное «апчхи!!», но этого, к счастью, никто не услышал – все бросились искать и звать Ниара.

- Не ожидал, что получится ТАК здорово! – Мэлло, против обыкновения, улыбался во весь рот. – Так тебе и надо, ваты кусок. Загребли под шумок вместе со всеми, и поделом… Как тебе удалось стащить у него Тетрадь, да ещё подбросить подделку?
- А как я у него конспекты таскал перед контрольными в приюте? – огрызнулся Мэтт. – Твои записки чёрта с два разберёшь… Шнурок и жвачка. И ловкость рук, и никакого мошенничества. Смотри, смотри, догадались.  Ха! Забегали. Поедем за ними?
- Да, наверное, - задумчиво отозвался Мэлло. – А Кира хорошо играет сумасшедшего. Прямо как настоящий. Понял, что попался, и хочет улизнуть.
- Может, он и правда спятил? – неуверенно спросил Мэтт.

Мэлло пожал плечами.

***

- Итак, - прищурился на солнце Мэлло, - что мы имеем в результате…

Тучи с дождём, намочившим бравую бригаду скорой психиатрической помощи у верфи, ушли без следа. Было холодно, ясно и ветрено. Чисто вымытые стёкла здания НИИ судебной медицины и психиатрии сияли, как подтаявший лёд, и это сияние резало глаза. Впрочем, страдал только Мэлло; Мэтт самодовольно ухмылялся и то и дело поправлял очки, тайком поглядывая в боковое зеркало.

- Ему ведь ничего плохого не сделают? – встревожено спросила Такада с заднего сиденья автомобиля.

- Ягами Лайта признали невменяемым, причём с какой-то очень интересной формой мании величия… вобщем, я не специалист, - отозвался Мэлло. – Но его будут изучать. С ним там теперь весь этот институт носится, как с писаной торбой. Информация, кстати, закрытая; в прессе про Киру ни слова пока не скажут. Что касается Ниара, его было хотели отпустить, - Мэлло усмехнулся. - Да  только Лайт поднял крик – я, мол, знаю, это вернулся с того света мой единственный настоящий друг. А Ниар вдобавок сам упёрся, не уходит – хочет, мол, изучить Киру как следует. Сидят в одной камере, в шахматы играют, загадки загадывают друг дружке. Учёным двойная радость.

- А что мы сделаем с Тетрадью? – поинтересовался Мэтт.
- Придумаем, - пожал плечами Мэлло. – Ладно, поехали.

Мэтт подмигнул Такаде и лихо стартовал с места. Рюук, сидевший на крыше новой красной машины, едва не сверзился, но чудом успел закогтиться.

Название: Зеркало Мэлло. Ожог
Автор: Эль live
Рейтинг: любой возраст
Жанр: неопределим
Персонажи: Мэлло, Мэтт, Такада и Рюучище.
Предупреждения: спойлеров как будто нет)
Статус: вроде закончен наконец
От автора: Рецепты из книжки - настоящие, вычитаны мной в реале. Ожог Мэлло на вид - второй степени тяжести, судя по сохранившейся мимике. Знали, что рисуют

***

Ветер с юга, тёплый и лёгкий, шевелил развешанные на верёвках простыни. Солнце как будто впитывалось в страницы, делая их ослепительно-белоснежными; Мэлло щурился и сдвигался под тень крыши, но тень укорачивалась, и солнце опять принималось за своё. Маленький розовато-белый лепесток, кружась в потоках воздуха, опустился на текст. Мэлло дунул на него.

Лепесток вишни посреди этих слов смотрелся дико и странно.

- Сакура цветёт… - мечтательно протянула Такада, прищепками укрепляя на верёвке мокрую наволочку. – Давайте съездим посмотреть?
- Давай. Только уговори Мэтта одеть что-нибудь другое, а? У него всё в полоску, и из жилетки он не вылезает. Ещё опознает кто. Не так много прошло времени.

Была середина апреля.

- Скажу, - весело пообещала Такада, подхватила пустой таз и изящно, будто танцуя, исчезла в подвальном окне. Мэлло вспомнил, как она спускалась туда впервые – ничего не видя, спотыкаясь, стараясь одновременно удержаться на ногах и удержать на себе одеяло – и усмехнулся.

Он до сих пор не верил, что звезда смогла так легко отказаться от прежней жизни.

Из «двери» вниз показалась перчатка, затем вторая. Подтянувшись, Мэтт выкарабкался наружу и, волоча за собой складной стул и на ходу вытаскивая сигареты, пошёл к Мэлло. Тот поспешно закрыл книжку и сделал вид, будто очень занят распаковкой шоколадки. До плитки тоже добралось весеннее солнышко; Мэлло немедленно влез в растаявший шоколад пальцами и принялся их облизывать, ругая, разумеется, всё на свете.

- Сидишь? – поинтересовался Мэтт, утверждая стул рядом с бетонной плитой, на которой сидел его приятель.
- Сижу, - последовал ответ.
-  Тут это, - Мэтт старательно смотрел в сторону, - Такада в город собирается. Не знаю, с чего она взяла, что мы туда поедем, но не дашь ли ты мне какую-нибудь куртку?
- А тебе зачем? – Мэлло изо всех сил притворился  удивлённым.

Мэтт совсем смутился.

- Да она говорит: что ты вечно ходишь полосатый… Вдруг узнает кто…Чего это ты ржёшь, а?

Мэлло фыркнул и вскочил.

- Пошли, найдём тебе что одеть. Модный будешь, краси-ивый, девки стаями…

Мэтт погнался за ним, и оба с хохотом провалились домой.

Книжка осталась лежать на бетоне.

***

Мэлло вернулся около полуночи. Днём он оставил Мэтта и Такаду любоваться цветущей сакурой, а сам отправился в штаб-квартиру японской «семьи». Раз в неделю он анализировал текущие дела для местного Босса; тот, получив двумя месяцами ранее рекомендации лос-анджелесских коллег относительно нового консультанта, остался крайне доволен и пребывал в благостном настроении по сей день. От  границы промзоны Мэлло добирался пешком, от души подавая условные сигналы. «Хорошо устроились, - рассуждал он, выпутываясь из колючей проволоки. – Тихо при любом раскладе не подберёшься. По крайней мере без потерь… Твою за ногу! Ещё одним штанам конец».

Дома кормильца ожидал сюрприз: Мэтт играл в «дурака» с Рюуком. Такада неодобрительно косилась на них из-за швейной машинки.

- Ну и шинигами нам достался, - пожаловался Мэтт. – Мне, говорит, скучно. Поиграйте со мной. А хитрый до чего! Мухлюет так, что…
   
- Ты запись скопировал?  Тебе яблок дали?
   
- Ага!

- Вот и кыш отсюда. Устроили притон. Спать пора давно.

Рюук исполнил прощальный танец и скрылся.

- Ой! – спохватилась вдруг Такада. – Бельё на улице осталось.

- Я схожу, - хором сказали Мэлло и Мэтт.

- Да я сама, - девушка улыбнулась обоим сразу и упорхнула наверх. Мэтт, как будто того  и ждал, повернулся к Мэлло и протянул ему истрёпанный том в бумажной обложке.

- Я книжку твою принёс, - сообщил он хмуро. – Ты бы перестал маяться дурью, а?

Мэлло открыл книгу наугад.

«Взять мелкой соли, растереть со слюной…»
«На севере обожжённые места обвязывают свежей собачьей шкурой…»
«Дождевых червей изжарить на коровьем масле, выжать сок. Полученным соком смазывать ожоги…»

Сборник рецептов полетел в стену. Хлопнула дверь ванной.

***

Новое зеркало. Прежнее отражение.

Мэлло вцепился в края раковины так, что ещё немного – и куски фаянса остались бы в пальцах. Тихо. Больше зеркал дома нет. Разобьёшь, придётся утром ехать за новым.

Терпи. Тихо.

Вот умоемся, и всё будет нормально.

Мэлло стащил перчатки, посмотрел на руки… Скрюченная правая метнулась к лицу; Мэлло скрутил в себе желание содрать, уничтожить проклятую корку, убрал руку и включил воду. Потом не удержался, отодвинул со лба волосы и поскрёб пятно ногтём.

- Мэлло… - Мэтт вошёл без стука, расценив незапертую дверь как допуск по умолчанию;  оценил ситуацию и схватил друга за запястье.

- Я тебе сколько раз говорил, не трогай…

И наткнулся в зеркале на потрясённый взгляд Мэлло.

Корка сходила сухими тёмными клочьями. Кожа под ней была, конечно, тоньше здоровой, но цветом и структурой на вид ничем не отличалась от неё.

- …не трогай. Само отпадёт, видишь? Я же говорил, сойдёт твой ожог, руки от него подальше держи, и всё будет лучшим образом…

Болтал Мэтт больше для того, чтобы успокоиться самому.

… - Что он делал с ожогом? – выпытывала Такада у Мэтта часом позже. В плотной темноте и беззвучии даже шёпот казался слишком громким, поэтому разговор происходил под одеялом. – Как-то же он его пытался свести?
- Не пытался – тихонько отвечал Мэтт. – Я бы знал. Только книжки читал.
- Ожоги не проходят бесследно, ты же сам знаешь… - голос Такады стал почти неслышим. – Почему у него сошёл? Новая кожа, абсолютно нормальная…
- А потому что я ему обещал, что сойдёт. Вот, - Мэтт наощупь полез ловить Такаду. Так они возились и хихикали, забыв на время про ожог Мэлло, но привычно стараясь не разбудить его.

А Мэлло не спал. Он таращился в потолок и боролся с желанием отколупнуть ещё кусочек корки, освобождая своё прежнее лицо.

И только Рюук, удобно устроившийся на крыше, дрых как ни в чём не бывало. Он забыл диктофон и собирался залететь за ним поутру.